— Василий Андреевич, вы недавно назначены министром сельского хозяйства. Насколько, на ваш взгляд, сельское хозяйство Новосибирской области требует модернизации?

— Речь не идет о том, что министерство должно сменить курс, направление своей деятельности. Те решения, которые принимались при прежнем руководстве, — они долгосрочные, и здесь решается задача сохранения преемственности. При этом необходимо внести некоторые поправки в том направлении, в котором требует жизнь.

Вы знаете, что год назад страна начала жить в других условиях, в условиях санкций.

Президентом РФ ставится задача по импортозамещению, поэтому нам необходимо реформировать структуру министерства в соответствии с задачами, стоящими перед отраслью.

— Какие программы для АПК остаются актуальными?

— Программы всем известны — это госпрограмма развития сельского хозяйства и агропродовольственных рынков, в частности — мясного и молочного производства, растениеводства, мелиорации и комплексная программа развития сельских территорий.

Кроме того, планируется создание оптовых распределительных центров, которые позволят избежать скачкообразных изменений цен на рынке продовольствия. Из такого центра всегда можно будет перебросить дефицитные продукты в любой регион.

Решением Правительства РФ сельское хозяйство отнесено к стратегическим отраслям.

Мы с начала года уже дважды пересматривали положение государственных программ в связи с увеличением финансирования. Прежде всего, это касается субсидий за пользование кредитом.

Вы знаете, что с начала года банковская процентная ставка достигала 24%, потом она постепенно снижалась. К чести Правительства РФ и областного бюджета, сельхозтоваропроизводители из своих средств погашали всего 5%, остальное брало на себя государство.

Порядка 14,6% финансировалось из федерального бюджета, около 3% — из областного. Кроме того, убраны ограничения, касающиеся поддержки молочного производства, связанные с продуктивностью животных, сортностью молока и так далее. Здесь довольно значимая поддержка, в июле будет выплачено по два рубля на каждый литр молока — средства направляются также из двух бюджетов. Кстати, по молочной отрасли рентабельность за пять месяцев составила 38%.

У нас активно развиваются свиноводство и птицеводство, но, на мой взгляд, слабо работает программа по развитию производства говядины. Сейчас конъюнктура цен такова, что, по итогам прошлого года, говядина убыточна практически по всей области. Сельхозпредприятия не могут производить её себе в убыток, и эта задача пока не решена.

— На заседании аграрного комитета Законодательного собрания вы рассказывали, что начинаете работать с закупочными предприятиями. Что уже сделано?

— Мы проанализировали ту реальную ситуацию, которая сложилась на рынке сельхозпродуктов и их переработки на территории Новосибирской области.

В течение полугода мы ежедневно реализуем 1362 тонны молока. На жителя приходится порядка 495 граммов, это немного. При этом приблизительно 50% вывозится за пределы региона — на Алтай и в Омскую область.

Получается, что они сначала используют нашу область как сырьевой придаток, а потом как денежный мешок — привозя готовую продукцию обратно к нам.

При этом на нашей территории расположено перерабатывающих мощностей на 2,3 тысячи тонн, но они частично принадлежат компаниям из соседних регионов. Мы должны очень четко определить стратегию для нашей перерабатывающей отрасли. Понятно, что если запускается новое предприятие, то ему приходится конкурировать с уже работающими на рынке.

При этом мы — люди государственные, и строить своё, чтобы потеснить соседей, не имеет особого смысла, все-таки мы — одна страна. Поэтому перед нами стоит задача сделать так, чтобы из молочной и зерновой продукции на нашей территории производились те продукты, которые не производят соседние регионы.

Также нас беспокоит переработка продукции растениеводства. Эта задача будет частично решена в ближайшее время, поскольку в прошлом году введена в строй вторая очередь Кудряшовского свинокомплекса. Это обеспечит дополнительное потребление фуражного зерна.

Кроме того, после процедуры банкротства и выкупа введена мощность Евсинского элеватора Новосибирской птицефабрики, потребности ее подразделений в целом обеспечит дополнительное потребление зерна в объеме 100 тысяч тонн.

Нельзя назвать удовлетворительным то, что мукомольная промышленность региона за прошлый год произвела 97 тысяч тонн муки, хотя наша потребность — 300 тысяч тонн только для хлебопечения. Поэтому наша задача — провести через процедуру банкротства те предприятия, которые имеют мукомольное производство.

Я считаю это процессом оздоровления, поскольку эти мощности не потеряли своей привлекательности для бизнеса, после реорганизации на таких предприятиях можно будет возобновить производство муки и круп.

— В регионе достаточно много заброшенных земель сельскохозяйственного назначения, планируется ли возвращать их в оборот?

— Сейчас, по нашим данным, не используется в сельхозпроизводстве порядка 629 тысяч гектаров. Но для того, чтобы что-то делать, необходимо точнее знать ситуацию.

В нынешнем году минсельхозу выделено дополнительно 24 млн рублей на инвентаризацию земель районов, входящих в Новосибирскую агломерацию, — это порядка трети территории региона.

Необходимо знать в каждом земельном наделе границу участка, форму собственности, что там выращивается, в каком состоянии земля. Такая работа была раньше проделана в Ордынском и Баганском районах. В следующем году, по заданию губернатора, мы планируем обследовать земли всей области. Это позволит планировать дальнейшую работу и тот объем продукции, который можно вырастить.

Кроме сельскохозяйственных будут обследованы земли населенных пунктов, лесного фонда и другие природные ресурсы.

— Несколько предыдущих лет регион преследовали неурожаи, как это отразилось на АПК?

— Да, на это нельзя закрывать глаза, возникает вопрос — все ли сельхозпредприятия у нас платежеспособны? У нас есть предприятия, которые не обслуживают свои кредиты.

Был скандал с хозяйствами, входившими в САХО. Нельзя сказать, что они были брошены, но внимания им уделялось недостаточно для того, чтобы вернуть их в строй.

Мы должны отслеживать состояние предприятия и когда увидим, что динамика снижается, — реагировать на ситуацию и помогать.

— Вы сказали, что структура министерства будет меняться, расскажите подробнее — как?

— Пока нет окончательного решения. С одной стороны, сейчас ставится работа по оптимизации штатов, с другой — для новых задач необходимы новые специалисты, которых нет среди 54 штатных единиц министерства.

Мы, например, не мониторили развитие перерабатывающей промышленности, вот и прозевали момент, когда Алтайский край нас опередил.

Минсельхоз не должен быть статистом, он должен быть для сельхозпредприятий консультантом и партнёром по многим вопросам, помогать оздоровлению конкретных предприятий.

А для этих целей должны быть дополнительные штатные единицы. Необходимы отдел переработки сельхозпродукции и отдел реформирования предприятий — для помощи хозяйствам.

— В области активно проводилась поддержка технического перевооружения сельского хозяйства. Насколько крестьяне обеспечены техникой?

— Анализ показывает, что с 2007 года в области было приобретено в рамках программы господдержки 20 тысяч единиц техники на 29 млрд рублей. А насколько эффективно каждое хозяйство использовало эту поддержку?

Для сравнения я взял 1986 год, тогда ставилась задача достичь на 100 га энерговооруженности 230-280 л.с. У нас сейчас некоторые хозяйства имеют 150 л.с. на 100 гектаров. При таком соотношении, может быть, стоит признать, что не всегда погода виновата, а собственных силёнок не хватает уложиться в сроки уборки или посевной?

Есть хозяйства, где нагрузка на один комбайн — 1,5 тыс. га, а раньше такая нагрузка составляла 250 га, максимум — до 400 га. Нами была создана комиссия по техническому перевооружению, которая решает, какие меры необходимо принять.

Мы пришли к мнению, что из перечня мер поддержки следует убрать некоторые виды машин и оборудования, прямо не влияющие на производственные процессы. Например, автомобиль УАЗ перевозит людей, но он не пашет и не сеет. Основными направлениями поддержки останутся тракторы, комбайны и агрегаты для весенних полевых работ.

Комиссия также должна разобраться с «разномастностью» техники.

Например, у нас в области есть кормоуборочный комбайн единственный в России. Понятно, что это осложняет сервисное обслуживание.

У Новосибирской области в этом году был пример, когда хозяйство само обслужило тракторы Case — купило масло, фильтры, а через два дня у машин вышли из строя двигатели. Вот что значит — некачественное обслуживание. А ведь когда мы субсидируем покупку техники, мы тратим народные деньги, они должны работать эффективно.

Случается, что дорогостоящий агрегат, наполовину оплаченный из бюджета, уже через пару лет «стоит у забора». Поэтому я предлагаю субсидировать покупку техники только в том случае, если на территории области есть центр сервисного обслуживания и хозяйство заключило с ним договор на все время нормативного обслуживания. Тогда это будет эффективно.

— Какие еще меры регулирования необходимо реализовать в отрасли?

— Нам важно через господдержку стимулировать те отрасли сельскохозяйственного производства, которые необходимо развивать в первую очередь.

Если мы расходуем на поддержку технического перевооружения 760 млн рублей, а в прошлом году получили 71,1 мрлд валового продукта, то приблизительно один рубль поддержки равен 100 рублям продукции. Если нам необходимо стимулировать производство говядины, то здесь, я говорю условно, нужно установить пропорцию один рубль господдержки на 25 рублей произведенного мяса. А в птицеводстве, которое у нас достаточно развито, один рубль поддержки выделять на 300 рублей продукции.

Кроме того, необходимо определить общий размер господдержки. Если мы имеем 760 млн рублей на эти цели, то мы должны сказать, что помощь будет оказываться в рамках этого лимита. Иначе будет получаться, как в прежние годы, когда каждый год министерство имело перед сельхозтоваропроизводителями непогашенные обязательства, которые росли как снежный ком.

— Каков прогноз на урожай зерновых в нынешнем году?

— Прогноз — дело неблагодарное, поскольку мы всё-таки сильно зависим от погоды. Предварительно можно сказать, что уборка, скорее всего, начнется раньше обычного графика — 25-27 июля. Это связано с тем, что с начала вегетационного периода мы опережаем среднегодовой график температур на 200 градусов.

Пока дела идут неплохо, средний урожай по области может составить 16 ц/га, тогда его объем будет 2,4 млн тонн. Это при условии, если не будет засухи и нам не будет вредить саранча из Казахстана.

При этом мы планируем в отчетах перейти к «амбарному» зерну — то есть реальному урожаю — без примесей и лишней влаги.

— Василий Андреевич, у нас много сёл, где нет работодателей, где зарастает земля, — как работает программа развития сельских территорий?

— Есть сёла, где очень большой уровень миграции, когда в местном сельхозпроизводстве занято всего 2,4% трудоспособного населения, есть челночная миграция, вахтовый метод работы.

В самых благополучных районах занятость в сельском хозяйстве едва превышает 40%. Программа развития сельских территорий и реализуется для того, чтобы люди хотели жить на селе.

Самое главное здесь — повысить доходность сельской семьи, потому что люди не могут жить за чертой бедности и никакая инфраструктура их на селе не удержит.

Зарплата должна зависеть от объема реализуемой продукции, она обычно составляет 25-32% от себестоимости реализованной продукции.

В «Ирмени» у Юрия Федоровича Бугакова зарплата 30 тысяч рублей, но у него реализация продукции — 1,5 миллиона на одного работающего. Конечно, выйти на такой уровень сложно, поэтому наша задача сделать сельское производство более интенсивным.

Поймите, никто из села уезжать не хочет. Люди любят сельский образ жизни, там больше свободы, чем в городе, и они этой свободой дорожат.