Советские воины-афганцы в Новосибирске: «Мы не были оккупантами»

Советские воины-афганцы в Новосибирске: «Мы не были оккупантами»
20 декабря 2019

Советские воины-афганцы в Новосибирске: «Мы не были оккупантами»

Воины-афганцы и участники боевых действий в Чеченской Республике собрались на торжественной встрече-концерте в ДК имени Октябрьской Революции в преддверии 40-й годовщины ввода советских войск в Афганистан. Как сегодня оценивают афганскую кампанию те, кто принимал в ней участие, выясняли корреспонденты Тайги.инфо.
Начальник новосибирского метрополитена Аркадий Чмыхайло был кадровым военным 38 лет. На территорию Афганистана он попал по приказу руководства в конце июля 1986 года. «Это было политическое решение руководства страны, Советского Союза, и я как офицер по-другому никак и не мог поступить, кроме как выполнить тот приказ, который мне был отдан. 7 августа я уже следовал в Душанбе, чтобы получить задачу на территории республики Афганистан, — говорит Аркадий Чмыхайло. —  Их реальность отличалась от нашей, от советской, но я был готов к этой реальности, в которую попал, потому что все детство и часть юности провел в Средней Азии, будучи сыном офицера, пограничника. Мой отец прослужил в свое время 30 лет Средней Азии. Таджикистан для меня был почти родным краем, Кыргызстан я знал хорошо, а Афганистан понаслышке. Совершенно другой строй и совершенно другой уровень жизни».

«Я выполнял специальные задачи в составе пограничных войск. Мы обеспечивали безопасность Советского Союза с той стороны, в стокилометровой зоне безопасности на территории Афганистана. Бои не продолжались бесконечно. Были засады, были нападения наемников, которые приходили со стороны Пакистана, Ирана, их финансировали государства НАТО, под руководством, понятно, США. Это было не столько оппозиционное афганское движение, сколько движение из-за рубежа, — рассказывает Чмыхайло. — Мы же работали с местным населением, и, кстати, они к нам и мы к ним относились достаточно дружелюбно, мы им оказывали различного вида помощь: в сооружении зданий медпомощи, обеспечении продовольствием, детскими товарами. Проводили гуманитарные рейды, они уже в то время были, это не веяние нашего времени, чтобы повысить лояльность местного населения к Советскому Союзу. Хотя лояльность она всегда была со стороны Афганистана. С начала 19-го столетия у нас не было ни одного вооруженного конфликта между территориями России-СССР и Афганистаном. Это была граница очень дружелюбная, на ней не было никаких боестолкновений, пока в 1917 году после революции не появилось басмачество».

«Великое событие: сороковая годовщина начала афганских событий и ввода советских войск в Афганистан. Мне тоже досталось начало этих событий, — вспоминает экс-замначальника регионального УФСБ, председатель „Союза Силовых Структур Родины“ Олег Коляденко. — Кабул: дворец Амина Тадж-Бек, тюрьма Пули -Чархи, Дом народов, казармы национальной гвардии — нужно было за короткое время, буквально за пару часов, все это взять, чтобы произошел второй этап Саурской революции — смена власти. Заменить Хафизуллу Амина на Бабрака Кармаля. Все это было сделано двумя нашими группами КГБ, одна называлась „Зенит“, а вторая — „Гром“, их возглавил полковник Бояринов, руководитель нашей балашихинской разведывательно-диверсионной школы. Все эти мероприятия были проведены четко, красиво в ночь 27 на 28 декабря 1979 года. До сегодняшнего дня все иностранные спецслужбы считают, что это самая лучшая, мощная и удивительная операция спецслужб. И уже 28 декабря ночью была поднята витебская десантная дивизия, и самолеты ИЛ-76-е пошли на Кабул. Нами был взят аэродром, и стали садиться туда самолеты ИЛ-76, вся дивизия вместе с БТР, БМП, танками, все это было высажено, и Кабул тихо-мирно перешел под другую власть».

По подсчетам полковника в отставке Владимира Шуплецова, который воевал с 1982 по 1984 год, через Афганистан прошло более 5,5 тысяч военнослужащих из Новосибирска и Новосибирской области. Двое из них — Александр Демаков и Сергей Амосов стали Героями Советского Союза и России.

«Афганистан для нас это память. Очень большая память: память боевой дружбы, боевого сплочения, — говорит Шуплецов. — Для офицеров, которые прошли Афганистан, это боевой опыт. И после Афганистана мы очень долго передавали свой боевой опыт тем начальникам министерства обороны, вооруженных сил СССР, которые об этом просили. С распадом Советского Союза почему-то отпала возможность в наших консультациях по Афганистану. И, я вам скажу, мы предупреждали, уже возвращаясь из Афганистана, о том, что будет тяжело, и будут события, такие как в Афганистане, возможно, на нашей территории. Мы предупреждали. Но не услышали нас. Ни руководство тогдашней КПСС, ни руководство нашей партии, ни руководство правительства, и получили Чечню. Международный терроризм зародился на территории Афганистана, и мы практически начали там с ним бороться. Мы сейчас только это понимаем, тогда мы просто помогали правительству и народу Афганистана. Потом, в 1989 году, практически по вине Горбачева, мы бросили эту страну, уйдя и не оставив им даже никакой помощи. И этот международный терроризм дальше развился, как маленькое дитя во чреве матери, стал разрастаться и перерос уже в Чечню, Дагестан, Ингушетию».

«Это было не то, что надо-не надо. Это было необходимо, — отмечает Олег Коляденко. —  Амин — это двойной агент, человек, который все делал так, чтобы туда вошли американцы. Можете себе представить подбрюшье Советского Союза, Афганистан, и если бы там разместили какие-нибудь „Першинги“ или просто ввели туда войска, поближе к границам нашего СССР. Правильно сделали наши руководители, что решились ввести туда сначала нашу группу, а потом и ограниченный контингент советских войск, 40-ю армию, это было сделано вовремя, правильно и красиво, надо отдать должное».

«По идее-то самая крупная война Афганская, она должна идти за Великой Отечественной войной, — оценивает полковник Шуплецов, — и ветераны должны взять на себя ответственность проводить военно-патриотическую работу, как мы и делаем. В верхах еще до сих пор считают, что Афганская война это была вроде как оккупационная война, но мы не были оккупантами, я вам это честно заявляю, потому что я был там и знаю и видел, мы наоборот помогали им, боролись с наркотиками, а не что-то там брали. Наши делегации афганцев сейчас часто стали ездить в Афганистан, встречаются бывшие басмачи, с которыми воевали, они с нами обнимаются, целуются, и говорят: „Шурави, что в переводе с афганского значит советские, вы нормально воевали, мы у вас учились, приезжайте к нам, помогите нам американцев убрать из страны“».

«Повторю знаменитые слова: „Очень просто быть стратегом, видя бой со стороны“, — говорит генерал Чмыхайло. —  Сейчас можно говорить многое, можно оценивать афганскую кампанию как политическую ошибку, недооценку стратегической обстановки, но я считаю так, что у страны, у любого политического государства есть свои интересы, которые она должна отстаивать — ошибочные они или нет. Есть силовые структуры — это армия, правоохранительные структуры, которые обязаны выполнять задачи по защите интересов государства. Я бы сегодня не останавливался на оценке политических событий, а остановился бы на тех людях, которые выполняли приказ. Это солдаты и офицеры, которые беспрекословно выполняли свой приказ на территории республики Афганистан и полностью исполнили свой долг, и, опять же, по приказу правительства уже изменяющейся страны, они вышли обратно. Сегодня, я думаю, не всегда справедливо оценивается их труд. К сожалению, не совсем справедливые, наверное, оценки следуют сегодня не в адрес того руководства, которое принимало решения, а в адрес тех, кто исполнял свой воинский долг».

Военный врач Юрий Колташев занимался в Афганистане психическим здоровьем военнослужащих и на вопрос о напрасности военной кампании отвечает так: «Любое действие человека не напрасно. Напрасным оно становится, когда мы его уже прошли, сидим в теплых кулуарах и рассуждаем: а как бы мы сделали, если бы да кабы. Вот и все. А когда ты попадаешь в ситуацию, например, вот как я пошел. Приезжает ко мне начальник кадров и говорит: понимаешь, там человек тебя ждет, ты его должен заменить. Здесь речь уже не о том, правильный буду я совершать поступок или нет. Меня человек ждет, он уже свое отслужил, а я должен его заменить. И кто я буду такой, если я скажу: да ладно, пусть там сидит, или ищите кого-то другого?»

Подготовили Татьяна Душутина и Кирилл Канин

Информация с сайта tayga.info

Публикации по теме
Другие материалы